В Пушкинском заповеднике прошел фестиваль молодежных театров «Михайловское-2018».
Летний молодежный фестиваль, посвященный дню рождения А.С. Пушкина, учрежден по инициативе музея-заповедника «Михайловское» в 2015 г. С 2017-го к организации фестиваля подключился Государственный Пушкинский театральный центр Санкт-Петербурга.
Прошлогодний фестиваль готовился Пушкинским центром в короткие сроки, сумели собрать в основном студенческие спектакли петербургских и московских театральных вузов. В нынешнем году смотр укрепил профессиональный статус, расширил географию: кроме Петербурга – Пермь, Тюмень, Магнитогорск.
Фантастическое реальное зритель увидел в «Мертвых душах» Пермского ТЮЗа, поставленных Владимиром Гурфинкелем по мотивам гоголевской поэмы (автор инсценировки Илья Губин). Подзаголовок спектакля «Дело о русской жизни» и сама программка с «протоколами допросов» Виссариона Белинского, Александра Блока, Даниила Хармса, Андрея Белого и других (тут были интереснейшие высказывания деятелей русской культуры о Гоголе, сути его творчества) интриговали, будили мысль, вызывая интерес зрителя еще до начала спектакля. «Гоголь предполагал написать второй и третий тома “Мертвых душ”. Первый том написан, второй – сожжен. Про третий мы знаем только то, что Чичиков в Сибири, кается за свои поступки на далеких рудниках. Мы решили: раз есть Сибирь, значит, был и суд, материалами которого и стал первый том», – так объяснил свой замысел режиссер.
Некоторые натяжки сценической композиции с лихвой окупались постановочным решением и игрой актеров. Спектакль связывали в целое монологи Чичикова, который оказался здесь человеком с умом и талантом – сильная актерская работа Александра Смирнова. Актер блестяще отыгрывал все комические положения, в какие попадал Чичиков-авантюрист, но доминантой роли стала запоздалая лирико-драматическая рефлексия героя.
Фоном для его монологов служили завораживающие монохромные видеопроекции в световой партитуре Евгения Ганзбурга (за видеоарт отвечала Наталья Наумова), поистине дали неоглядные, но не те, что могли открыться путешественнику позапрошлого века, а необъятные пространства века нынешнего, какие видны сегодня из окон стремительно летящего поезда.
Кроме Смирнова, отмечу Александра Красикова – Плюшкина и Романа Кондратьева – Коробочку, причем мужское исполнение женской роли, в последние годы слишком частое, здесь было оправданным, потому что Кондратьев, как и все остальные актеры, воплотившие на сцене гоголевских помещиков, играл не характер, а некую аномалию человеческой сущности и поведения во всем разнообразии жанрового спектра.
Параллельно развивалось действие на экране, где тени людей в белом исподнем находились в состоянии броуновского движения, блуждания, и тоскливая музыкальная тема композитора Виталия Истомина наводила на мысль о мытарствах на том свете. Ей вторили сценографические метафоры Ирэны Ярутис: на сцене и на экране люди обреченно таскали за собой табуреты, громоздили их один на другой, и в этих сооружениях читались и свалка ненужных вещей, и тюремная решетка. Панорама русской жизни (представить такую панораму – пушкинская идея, подхваченная Гоголем) вырастала, казалось, в панораму жизни на планете Земля, а весь спектакль – в сценическую поэму о смыслах человеческого бытия вообще, и только бесконечная перспектива могильных крестов и заросли борщевика в человеческий рост, на фоне которых произносил свои монологи Чичиков, свидетельствовали о реалиях именно русской жизни минувшего и наступившего века. Финальный монолог героя, смонтированный из текстов поэмы и «Завещания» Гоголя, подводил итог: «Все может статься с человеком… Прошу всех в России помолиться обо мне». За то, что этот невероятной силы текст прозвучал со сцены глубоко и по-настоящему «присвоенным», – особая благодарность актеру и режиссеру.
Ирина Бойкова
Журнал «Вопросы театра. Proscaenium» № 3–4 2018 год.
